Расстрельный дом в Москве на Никольской: кровавая история

В самом центре столицы стоит неприметный трёхэтажный особняк, известный своей мрачной историей. Расстрельный дом в Москве на Никольской, 23 некоторые люди стараются обходить стороной, ощущая неприятный холодок по спине. Какая бы ни была наша история, её нельзя забывать, чтобы не повторять те же ошибки. Никольская улица, 23 – это наше культурное наследие и архитектура тут ни при чём. Абсолютно не примечательное здание в своё время стало центром репрессий, которые прокатились в 30-х годах по всему СССР.

История «расстрельного дома»

Дом на Никольской, 23 стоит на своём месте уже почти 400 лет, и за это время сменил множество владельцев. В 1626 г. боярин Алексей Левашов приказал выстроить каменные двухэтажные палаты на своём участке. Вскоре Левашов перепродал палаты князю Ивану Хованскому, который дополнил постройки под свои нужды. После опалы и смерти князя, палаты конфисковали в пользу казны, а после передали Петербургской академии наук. Академия устроила в доме лавку для продажи книг, но вскоре тоже продала дом.

Покупателем стал купец Кольчугин, который в 1792 г. перепродал здание графу Николаю Шереметьеву. В период владения палатами граф Шереметьев дополнил дом ещё одним этажом сверху и устроил множество подвалов снизу. Очевидно, граф желал устроить ещё одну богадельню, но планам его не суждено было сбыться. После смерти князя, в 1810 г. его наследники поспешили продать дом Ремесленной управе.
Помимо администрации управы, в доме расположили богадельню, комнаты для найма, а подвалы Шереметьева отлично подошли для содержания в них провинившихся ремесленников.

В 1866 г. разрозненные постройки объединили в одно здание, замкнув дворик со всех сторон, и именно в таком виде дом дожил до наших дней.



План здания и периоды его строительства


Революция 1917 года привела к национализации здания. Вплоть до 1935 г. дом использовался различными службами и конторами, пока его не отдали в ведение Военной коллегии Верховного суда СССР. Коллегию создали для рассмотрения особых дел. Это были измена Родине, контрреволюционная деятельность, шпионаж, и другие серьёзные преступления, совершённые высшими командирами армии, членами политбюро и просто известными людьми. Абсолютно все дела были помечены грифом «Секретно» и приговоры невозможно было обжаловать.Так появился расстрельный дом в Москве, из которого почти никто живым не выходил.

Жертвы «расстрельного дома» на Никольской

Во времена Большого террора наркомам давали задание – выявлять неблагонадёжных лиц, и устанавливали лимит, сколько «врагов народа» нужно арестовать. Наркомы старались, и нередко арестовывали просто по подозрению или доносу. Дела стряпали быстро, и также быстро приговоры приводили в исполнение. Это был прекрасный способ избавиться от неугодных или свести с кем-то счёты.

Став главой НКВД Николай Ежов, первым делом начал чистки в партийных рядах, чтобы убрать всех людей своего предшественника Г. Ягоды и верных ленинцев. Ежов лично готовил списки «врагов народа» и рекомендовал, какое наказание следует применить. Чаще всего Ежов указывал «расстрел», после чего эти списки попадали на стол Сталину.



После утверждения рекомендаций членами Политбюро и Сталиным, Военной коллегии следовало оформить приговор и привести его в исполнение. Обвиняемым не полагался адвокат или возможность оправдаться. Приговор был окончательным и нередко приводился в исполнение уже через 15 минут после его вынесения.



Для удобства, между домом на Никольской 23 и Лубянкой был вырыт подземный тоннель, по которому доставляли заключённых. После допроса на Лубянке Военная коллегия рассматривала материалы дела, совещалась, и тут же выносила приговор. По сути, никого совещания не было так как приговор был известен заранее, но нужно было создать видимость законности. На Лубянке умели выбивать признания и тому, кто туда попадал, не оставалось ничего иного, как признать свою вину, чтобы прекратить издевательства.

После признания вины и вынесения приговора, заключённых отправляли назад на Лубянку или расстреливали тут же, прямо в подвале.

Родственникам выдавали бумажку, что их близкий человек получил «10 лет лагерей, без права переписки». Это означало расстрел и все это понимали.

За два года с 1936 г. по 1938 расстрельный дом на Никольской, 23 стал свидетелем 31 456 смертных приговоров. Нередко приговоры выносились просто по телеграфу, и согласно протоколам, заседания длились 5-15 минут. Это был непрерывный конвейер смерти, запущенный Ежовом, при одобрении Сталина. Лишь в Москве расстреляли 7408 «врагов народа», и ещё 6 857 сослали в лагеря. В списках осуждённых есть много известных фамилий.

Маршалы:

• А. И. Егоров.
• М. Н. Тухачевский.
• Маршал авиации С. А. Худяков.

Режиссёр:

• В. Э. Мейерхольд.

Писатели:

• Б. Ясенский.
• И. И. Катаев.
• М. Е. Кольцов.
• Б. А. Пильняк.
• И. Э. Бабель.
• С. М. Третьяков.

Учёные:

• Е. Д. Поливанов.
• Р. Л. Самойлович.
• Н. Д. Кондратьев.

Политические деятели:

• Г. Е. Зиновьев.
• С. В. Косиор.
• Н. И. Бухарин.
• Л. Б. Каменев.
• А. И. Рыков.
• В. Я. Чубарь.

Весь состав Монгольского правительства, бессчётное количество руководителей предприятий, учёных и просто людей, случайно попавших в эти жернова.



Время шло, многие постарались забыть репрессии и расстрелы по доносу, но только не те, кто потерял своих близких. Реабилитация и очищение доброго имени жертв помогает слабо, если хотят замять сам факт репрессий и беззакония.

После развала СССР дом перешёл в руки частных владельцев. На его месте планировалось устроить ТРЦ, с подземной парковкой вместо старых подвалов, на стенах которых всё ещё сохранились следы от пуль. Общество «Мемориал» активно этому воспротивилось, предлагая сделать в доме экспозицию, посвящённую Сталинским репрессиям. Владельцы противились, но несмотря на это, дом обозначили, как Объект культурного наследия. Переговоры осложнились очередной сменой владельцев и законом о частной собственности. Без согласия владельца ничего сделать нельзя.

Мэрия Москвы выделила деньги на реставрацию, но неизвестно какой временной период решено было реставрировать. Пока, по документам числиться, что происходит реставрация «Ремесленной управы».




Общественные активисты опасаются, что таким образом, хотят стереть память о тех чёрных делах, которые творились в здании на протяжении многих лет. Они собирают документы и выходят на пикеты, с целью ознакомить жителей столицы с историей этого страшного дома.



Пока дом затянут реставрационной сеткой, и никто не знает, что там будет после реставрации. Бутик с дорогой одеждой, салон красоты или магазин духов... Нынешний владелец здания Владимир Давиди отказывается отвечать на этот вопрос и тщательно скрывается от журналистов и общественников.

Расстрельный дом на карте Москвы

Никольская 23, расстрельный дом на карте


Нам остаётся ждать и верить, что общественники добьются своего и страшная история «расстрельного дома» не будет забыта.

 

Только чтобы граждане не думали, что прям там их все и привели в исполнение. А то простой расчет показывает, что каждый день там умерщвляли бы 43 человека.

Но игнорировать историю будет нельзя. Представляю, откроет для иностранцев что то там поесть или поспать, или купить, и не укажет, что это было раньше, то все равно гостям столицы напомнят - найдут способ. Да и шум будет даже такой, внутрироссийский. Хотя сейчас хостелы в бывших тюрьмах устраивают, и народу нравится

 

Конечно же нет. Но и в этих подвалах нередко приводили приговор в исполнение.